Великая Среда

13 Апрель 2012

Утреня
Ин, 41 зач., 12, 17—50

Народ, бывший с Иисусом прежде, свидетельствовал, что Он вызвал из гроба Лазаря и воскресил его из мертвых. Потому и встретил Его народ, ибо слышал, что Он сотворил это чудо. Фарисеи же говорили между собою: видите ли, что не успеваете ничего? весь мир идет за Ним. Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые Еллины. Они подошли к Филиппу, который был из Вифсаиды Галилейской, и просили его, говоря: господин! нам хочется видеть Иисуса. Филипп идет и говорит о том Андрею; и потом Андрей и Филипп сказывают о том Иисусу. Иисус же сказал им в ответ: пришел час прославиться Сыну Человеческому. Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную. Кто Мне служит, Мне да последует; и где Я, там и слуга Мой будет. И кто Мне служит, того почтит Отец Мой. Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел. Отче! прославь имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил и еще прославлю. Народ, стоявший и слышавший то, говорил: это гром; а другие говорили: Ангел говорил Ему. Иисус на это сказал: не для Меня был глас сей, но для народа. Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон. И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе. Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет. Народ отвечал Ему: мы слышали из закона, что Христос пребывает вовек; как же Ты говоришь, что должно вознесену быть Сыну Человеческому? кто Этот Сын Человеческий? Тогда Иисус сказал им: еще на малое время свет есть с вами; ходите, пока есть свет, чтобы не объяла вас тьма: а ходящий во тьме не знает, куда идет. Доколе свет с вами, веруйте в свет, да будете сынами света. Сказав это, Иисус отошел и скрылся от них. Столько чудес сотворил Он пред ними, и они не веровали в Него, да сбудется слово Исаии пророка: Господи! кто поверил слышанному от нас? и кому открылась мышца Господня? Потому не могли они веровать, что, как еще сказал Исаия, народ сей ослепил глаза свои и окаменил сердце свое, да не видят глазами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их. Сие сказал Исаия, когда видел славу Его и говорил о Нем. Впрочем и из начальников многие уверовали в Него; но ради фарисеев не исповедывали, чтобы не быть отлученными от синагоги, ибо возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию. Иисус же возгласил и сказал: верующий в Меня не в Меня верует, но в Пославшего Меня. И видящий Меня видит Пославшего Меня. Я свет пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме. И если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его, ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир. Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день. Ибо Я говорил не от Себя; но Пославший Меня Отец, Он дал Мне заповедь, что сказать и что говорить. И Я знаю, что заповедь Его есть жизнь вечная. Итак, что Я говорю, говорю, как сказал Мне Отец.

Воскрешение Лазаря было вершиной всех великих Христовых дел. Множество народа обращается ко Господу с верою, и потому еще больше разгорается ненависть к Нему иудейских властей. Они ищут убить не только Подателя жизни, но и того, кто является живым свидетелем Его силы. «Видите ли вы, — говорят они между собою, — что вы не успеваете ничего? Весь мир идет за Ним». Иудейские власти говорят правдивее, чем они думают. «Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые Еллины». Евангелие от Иоанна дает первый слабый намек на то, что благая весть о спасении выходит за пределы Израиля. Они приходят с просьбой видеть Иисуса к Филиппу, ученику Господа с греческим именем. Филипп не знает, что делать, и идет к Андрею. После некоторого размышления Андрей ведет их ко Христу. Он знал, что Господь никогда не отвергает ни одного человека, приходящего к Нему. Итак, когда служение Господа достигает предельной высоты среди иудеев, Ему говорят, что язычники ищут Его. Можно подумать, что волна благовестия Христова начинает распространяться от Иерусалима по всему миру. Но это не так. Спасительное дело Божие, которым «князь мира сего будет изгнан вон» и все народы возвратятся к Единому Богу, не есть следствие иудейского религиозного подъема или неутомимой в поисках эллинской мудрости. Они не могут открыть прямой дороги к Богу и Его славе. Скорее, наоборот: существует непреодолимый разрыв между жизнью и смертью, о котором природа постоянно напоминает живой притчей.

Образ Царства Божия дается в Евангелии через семя, которое должно упасть в землю, прежде чем оно даст плод. Христос — присутствие этого Царствия, и потому Он должен, как зерно пшеничное, умереть и быть погребенным. Только так будет собрана великая жатва народов. И час, когда это должно произойти, пробил. «Пришел час прославиться Сыну Человеческому». Приход ко Господу вопрошателей из язычников — знак этого часа. Но их желание видеть Иисуса не исполнится — так, как они ожидают, так, как хотели этого иудейские толпы, приветствовавшие криками «осанна» торжественный вход Царя Израиля в Иерусалим. Скоро они убедятся, что Его Царство совершенно отличается от их ожиданий. Откровение Божией славы явится в Его умирании на Кресте. И как иудеи, так и язычники примут совместное участие в предании Его смерти. Но Его смерть поистине будет прославлением Сына Человеческого, потому что в ней будет прославлен Бог. То, что распятие человека может быть высшим явлением славы Божией, — соблазн для иудейского религиозного мессианства и абсурд для эллинской философии (1 Кор., 1, 22—24). Но это и есть истина, ибо слава Божия — излияние Его любви. Она открывается в полноте в послушании Христа до смерти и в отдаче Отцом Небесным Сына Своего Единородного за жизнь мира, и в пребывании с Ним до конца в Его послушании (Ин. 17, 1—5). Здесь прославление Богом Своего имени и прославление Того, Кто стал истинным человеком, — Сына Человеческого. Притча о пшеничном зерне — притча о Кресте. Это жизнь незащищенная, как бы выброшенная, и одновременно жизнь, постоянно являемая как новый дар от Источника всякой жизни. В этой вечно изливаемой любви — уверение, что смерть утратила свое владычество.

Но ныне Господь предстоит перед лицом смерти, и душа Его в трепете — как души святых, молитвы которых так часто были на устах Его. «Сердце мое смятеся во мне и боязнь смерти нападе на мя. Страх и трепет прииде на мя и покры мя тьма. И рех: кто даст ми криле яко голубине, и полещу и почию» (Пс. 54, 5—7). В Послании к Евреям апостол Павел пишет, что «Он, во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти» (Евр. 5, 7). Послезавтра на утрени мы услышим Евангелие о молитве Господа до кровавого пота в Гефсимании. Смерть — не просто естественное событие, иначе человек был бы просто частью природы. Смерть — видимый знак Суда Божия над нашей жизнью и нашими делами — во свидетельство, что они не устоят перед вечностью. Смерть — внешнее выражение Суда Божия над грехом. Безгрешный Сын Человеческий, вземлющий грех мира, предстоит перед этим Судом. Молитва псалмопевца: «полещу и почию» трепещет на Его устах, но Он тотчас отвергает ее. Он не будет просить об избавлении от этого страшного часа, ибо именно ради этого часа Он пришел — понести на Себе грех мира, положить жизнь Свою за овец, в том числе тех, кто еще «не двора сего». «Отче, прославь имя Твое» — это молитва, в которой заключен весь смысл Его жизни. И это молитва, которую Он учил повторять Своих учеников, потому что смысл ее совершенно тот же: «да святится имя Твое».

Как при Крещении, когда Он взял на Себя грех людей, как на горе Преображения, когда Он говорил с Моисеем и Илией об исходе Своем, — на Его молитву отвечает глас с Небес. Этот глас — не для утешения, не для укрепления Его, ибо Он знает, что каждая молитва Его бывает услышана и получает ответ, «но для народа». Во свидетельство о принятии Отцом послушания Сына, даже если народ не способен сейчас к разумению этого. Как напишет апостол Иоанн Богослов: «Если мы принимаем свидетельство человеческое, свидетельство Божие — больше, ибо это есть свидетельство Божие, которым Бог свидетельствовал о Сыне Своем» (1 Ин., 5, 9).

«И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе», — говорит Христос. Крест Христов будет водружением знамени, под которым все люди земли могут собраться, чтобы стать едиными в приобщении жизни Самого Бога. Сын Человеческий станет на Кресте как бы ничто, — и это будет место, где сыны человеческие соединятся с Ним и друг с другом, потому что здесь они научатся забывать о своей славе и будут искать славу Единого Бога. «Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет». Христос не умрет от рук иудеев, побивающих Его камнями по религиозному обвинению в богохульстве, Он умрет от рук римлян, распинающих Его на Кресте по политическому обвинению в том, что Он называет Себя Царем. Поистине, Он был Царь. И Его царствованием власть кесаря и власть Пилата существенно изменят свое значение, хотя и не будут упразднены. Он — подлинно Царь и Глава человеческого рода — эллинов и иудеев, — и Он будет вознесен ими на Крест, чтобы осуществлять Свою власть с Креста, как с Престола.

«Кто Этот Сын Человеческий», — спрашивают иудеи. Если Он — победоносный Мессия, где же исполнение обетований Божиих для богоизбранного народа? Свет, который есть свет Самого Бога, пришел в мир. Единственно истинный ответ на этот дар — принять его, устремляться к нему, ходить этим светом. Свет во тьме светит, если мы не примем его, тьма поглотит нас, «а ходящий во тьме не знает, куда идет». Тьма — отсутствие смысла, царствование ничто. И чем больше люди упорствуют в своих заблуждениях, тем труднее им выбраться из тьмы. «Доколе свет с вами, — говорит Господь, — веруйте в свет, да будете сынами света». «Сказав это, Иисус отошел и скрылся от них».

Как может быть истина постигнута миром, лежащим во зле и во лжи? Как может быть слава Божия узнана теми, для кого единственная слава — слава, которую они принимают друг от друга? В Пасху Господню мы услышим: «В мире был и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к Своим, и Свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его, дал власть быть чадами Божиими». А сегодня из уст Господних звучит слово Исаии пророка: «Господи! кто поверил слышанному от нас? и кому открылась мышца Господня?» «Впрочем, — добавляет Евангелие, — и из начальников многие уверовали в Него; но ради фарисеев не исповедывали, чтобы не быть отлученными от синагоги». Ради уверенности в завтрашнем дне они предпочитали быть с людьми, нежели с Богом, и считали себя мудрыми и рассудительными. Но они забывали, что людские мнения имеют значение только в течение тех немногих лет, которые человек живет на земле, а Суд Божий длится в нескончаемой вечности.

И мы слышим последние слова Спасителя, которыми завершается Его общественное служение. Еще будет сокровенная беседа с учениками на Тайной Вечери и стояние перед Пилатом, но это — последние слова, обращенные ко всему народу: «Верующий в Меня не в Меня верует, но в Пославшего Меня». Как перекликаются они со всеми Его словами во всех Евангелиях! Вся жизнь Христа заключается в том, что в Нем люди предстоят перед Богом. Слушать Его — значит слушать Бога. Видеть Его — значит видеть Бога. В Нем Бог встречает человека и человек встречает Бога. Он пришел не судить мир, но спасти мир. Он пришел в любви, но, тем не менее, Его приход означает Суд. В Его свете каждый человек обнаруживает себя до конца. Своим отношением ко Христу каждый человек определяет свою земную и вечную участь. «И если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его, — говорит Господь, — слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день». Кто знает истину и не живет по ней, тот будет осужден. Все, что мы слышали в Евангелии, в молитвах, в поучениях святых отцов, все возможности, которые были нам даны для познания истины, будет в конце свидетельствовать за нас или против нас. Все, что мы слышим в эти Страстные дни, особенно сегодня и в Великий Четверг, в Великую Пятницу, в Великую Субботу и в Пасху Господню, — это суд над всеми людьми, и в первую очередь над нами, над теми, кто в Церкви.

Как мы встречаем сейчас Господа, такой и будет наша встреча с Ним, когда Он явится во славе. Заповедь Его есть жизнь вечная, приглашение всем ходить в свете и иметь жизнь. Это слово Свое Он обращает ко всем без исключения, Он не на ухо его говорит, а провозглашает на кровлях. В нем — звучание трубы Судного Дня, предложение спасения всему миру.

Литургия Преждеосвященных Даров
Мф, 108 зач., 26, 6—16

Когда же Иисус был в Вифании, в доме Симона прокаженного, приступила к Нему женщина с алавастровым сосудом мира драгоценного и возливала Ему возлежащему на голову. Увидев это, ученики Его вознегодовали и говорили: к чему такая трата? Ибо можно было бы продать это миро за большую цену и дать нищим. Но Иисус, уразумев сие, сказал им: что смущаете женщину? она доброе дело сделала для Меня: ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда имеете; возлив миро сие на тело Мое, она приготовила Меня к погребению; истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала. Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребренников; и с того времени он искал удобного случая предать Его.

Сегодня Святая Церковь вспоминает об исключительном даре грешной женщины Господу накануне Его Крестных Страданий. Это было в Вифании, в селении недалеко от Иерусалима, в доме человека, которого Евангелие называет Симоном прокаженным. Может быть, он был из тех, кто чудесно был очищен от проказы Господом, и хотел выразить свою благодарность Господу, пригласив Его к себе на обед. И Христос, пришедый в мир исцелить род человеческий от проказы греха, не гнушающийся самыми великими грешниками, приходит к нему.

У этой женщины был сосуд драгоценного мира, который она, движимая благодатью, вылила на главу Христа, когда Он возлежал за трапезой. Даже чисто внешне тогда в Израиле это воспринималось как высший знак почтения и благоговения. Но здесь это было воистину исповедание ее веры в Господа, во Христа, в Помазанника Божия. Помазанник Божий должен быть помазан, и здесь, на земле, Он должен быть и нашим помазанником.

И мы видим, как эта женщина, которая возлюбила много, умывает ноги Спасителя, возливает на Него миро, смешанное со своими слезами. Там, где подлинная любовь ко Христу, никто не должен удивляться тому, что здесь происходит, потому что никакой дар не может показаться слишком щедрым там, где подлинная любовь. И невозможно сказать, что достаточно то приношение, которое мы приносим. Некоторые спрашивают, сколько раз нужно ходить в храм, сколько жертвовать на Церковь, сколько молиться. Святая Церковь говорит нам сегодня, что мы еще не начинали быть христианами, если мы думаем, сколько прилично будет принести Христу и Его Церкви.

Однако научиться жить по-христиански оказывается не так-то просто. «Зачем такая трата», — не кто-нибудь говорит, а ученики Христовы. То, что мы порой принимаем за недостаток благоразумия, Бог принимает как избыточествующую любовь. Это отсутствие щедрости любви, такое благоразумие могут оказаться очень опасными. Ученики Христовы говорят о напрасной трате, в то время как Сам Христос свидетельствует об этом, как о подлинной любви. Мы должны остерегаться считать излишним какой-либо труд или какое-либо дело, совершаемое нами или другими людьми ради Христа.

И посмотрите, как оправдываются при этом ученики Христовы. Это миро могло быть продано за большую цену, а деньги розданы нищим. Господь упрекает Своих учеников за обиду, которую они наносят этими словами плачущей женщине: «Что труждаете жену?» Это значит, что немало огорчений могут доставлять подлинно благочестивым людям, то есть любящим Господа людям, те, кто хотели бы все ввести в рамки своей бездушной рассудительности. Или ничего для нас не значит, что Христос так опечален этим накануне Своих Крестных страданий? Христос выступает здесь против всех Своих учеников и встает на сторону этой приносящей с рыданием миро женщины. И внезапно нам открываются в новом свете ранее сказанные Им слова: «Смотрите, да не презрите одного из малых сих» (Мф. 18, 10), потому что воистину эти малые, те, кто последние, — становятся первыми пред Господом.

Человек, которому больше всего не понравилось то, что делает эта женщина, как говорит Евангелие от Иоанна, был Иуда, один из Христовых учеников. Иуда был апостол, проповедник Евангелия, и он был тот, кто осудил эту женщину за щедрость ее любви. Печально видеть человека в Церкви, когда его жизнь ограничивается в Церкви только внешним служением. Но это был тот, кто должен был предать Христа.

Сегодня вместе с этою великою женою мы вспоминаем в Великую Среду и предательство Иуды. С самым великим, что было принесено человечеством накануне Его Крестной смерти, открылось и самое низкое и подлое, что может совершить человек. В течение всей нашей жизни постом и молитвою мы должны хранить память об этом дне. Церковь распространяет эту Великую Среду на все среды года, заботясь о том, что, может быть, мы поймем когда-нибудь, наконец, что такое предательство и что такое верность, и что эти качества являются теми, которые определяют человека.

Посмотрите, какой благочестивый предлог находит Иуда, чтобы скрыть свое неудовольствие. «Почему бы не продать это миро и не раздать деньги нищим?» — ведь это он первый сказал эти слова. Перед нами мудрость мира сего, проникшая в Церковь. Всякую истинную ревность по Боге она готова назвать ревностью не по разуму. Те, кто гордится своей внешней деятельностью и свысока смотрит на других за их серьезное благочестие, говорят святые отцы, имеют в себе больше иудиного окаянства, чем они думают. Мы видим нищелюбие, заботу о делах милосердия, которыми прикрывается сребролюбие. Корень всех зол — сребролюбие, а дверь, открывающая путь всем грехам, — предательство. Иуда «сказал это не потому, что он о нищих заботился, а потому что был тать», вор (Ин. 12, 5—6). Что ему нищие, для чего они ему, если не для того, чтобы они служили его низким интересам.

Святая Церковь обращает наше внимание сегодня, накануне самых великих событий нашей жизни, на то, что лицемерие — самый гнусный грех, и что этот грех очень распространен и в мире, и в Церкви. Так иные могут на словах горячо отстаивать интересы отечества и даже интересы Церкви, будучи совершенно равнодушными к тому, что будет с Церковью и с отечеством, и под предлогом этого думают только о том, как им дальше продвинуться, как им лучше устроиться. А лучше всего было бы для Иуды получить цену этого мира благоуханного в деньгах, так сказать, наличными, как получит он, когда придет к первосвященникам и скажет: «Что вы мне хотите дать, и я предам вам Его?» Хлеб жизни примет в руку предатель, и в эту же руку вложат ему тридцать сребреников, так что он таким вот образом заключит сделку с диаволом, и назад уже не будет для него дороги. Поразительно, что другие ученики поддаются, не задумываясь, этому чуждому гласу. Здесь ситуация, во многом напоминающая то, когда Христос сказал Петру: «Отойди от меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божеское, а о том, что человеческое» (Мф. 16, 23).

Будем внимательны все к слышанному, не думая самонадеянно, что когда Господь скажет: «Один из вас предаст Меня», будто это к нам ни в коей мере не относится. Апостолы, услышав это, начали говорить друг другу: «Не я ли, Господи?» Никто из них не подозревал Иуду. Вор был Иуда, но никто из них даже не взглянул на него, никто не сказал: «Господи, это Иуда?» Лицемер может пройти через жизнь не только не обнаруженным, но даже не подозреваемым, точно так же, как деньги, добытые преступным путем, выглядят, как обычные деньги, так что никто не спрашивает, откуда они. Апостолы готовы были скорее подозревать себя, чем кого бы то ни было. «Не я ли, Господи?» Они боялись худшего и вопрошали Того, Кто знает нас лучше, чем мы знаем себя.

«Не я ли, Господи?» Мы знаем, сколь сильному искушению мы можем быть подвергнуты, но мы не знаем глубины того искушения, которое может попустить Господь. Мы не знаем, до какой степени мы можем быть оставлены Богом. И потому у нас есть причины сегодня и всегда молиться, как Церковь Святая говорит сегодня в стихире, не высокая мудрствовать о себе, а исполняться страха.

И мы видим, как связано то, что произошло в доме Симона фарисея, с преданием на смерть нашего Господа. Христос говорит апостолам Своим: «Нищих вы всегда имеете с собою, а Меня не всегда». У нас воистину всегда есть возможность делать добро. Промысл Божий об этом очень хорошо заботится. Не бывает у нас, и не будет никогда такого, чтобы мы были лишены этой возможности. И мы должны стараться постоянно этим пользоваться. Никто из тех, у кого сердце стремится к добру, не сможет никогда пожаловаться, что ему недостает для этого возможности. И чем дальше идет история человечества, чем больше зла и беззакония, ожесточения в мире, тем больше несчастий у людей, и тем больше дает нам Господь возможностей делать добро.

Но есть такое особенное добро, которое не слишком часто мы можем совершать, но которое должно быть всегда предпочитаемо нами всему остальному. «А Меня вы не всегда имеете», — говорит Христос. Бог всегда должен быть на первом месте. Однако, бывает особенное время, когда всё, даже наши добрые дела, должны как бы исчезнуть, отступить на задний план, потому что Сам Господь приблизился к нам, и Сам хочет вступить с нами в общение. От того, как мы Его примем, будет зависеть вся наша жизнь земная и вечная. Это сейчас такое происходит, в Страстные дни. Наша жизнь будет зависеть от того, как мы принимаем Господа, как мы участвуем в том, что с Ним происходит. Мы уже говорили, что на Страстной неделе не совершаются ни молебны, ни панихиды, а то, что будет с нами и с нашими близкими, зависит от того, как мы приобщаемся Страданиям Христовым. А если мы в этом не участвуем, если мы не видим, что пришел час, когда решается все, то, конечно же, мы все потеряем. Всякое добро и всю нашу жизнь. Потому-то Господь и воздает великую похвалу доброму делу этой грешной женщины.

Смысл ее доброго дела глубоко таинственен. «Она на погребение Мое сие сотворила», — говорит Господь. Ей дано был лучше, чем апостолам, услышать неоднократные пророчества Христа о Его страданиях и смерти. Сам Христос говорит об этом. Среди сгущающегося вокруг Него мрака ненависти, трусости и предательства этот поступок сияет, как свет. День погребения Господа приблизился, и она помазует Его тело, как будто оно уже снято со Креста.

Церковь призывается сегодня излить на Него миро всей своей любви. То, что «дом наполнился благоуханием», сказано о Доме Божием — о Церкви нашей (Ин. 12, 3). Через все века святые, те, кто имеет в своих сердцах Христа, распространяют вокруг себя это благоухание. Так, что по дару Христа, Которого Церковь именует сегодня нетленным Миром жизни, даже от их изображений порой исходит это благоуханное миро.

То, что эта женщина сделала, столь значительно, что пока в мире будет звучать проповедь о Христе, распятом и воскресшем, будет вспоминаться и то, что она сотворила. Вся честь и слава принадлежит Господу, однако и святые любящие Господа люди никогда не забыты Церковью. Самое главное в христианстве — отдающая себя до конца любовь. Все заключается в тайне соединения Бога и человека, в нашей способности принять от Христа дар Его Крестной жертвы.

Протоиерей Александр Шаргунов
Православие.ру